ПЕРЕВОДЫ

Альваро де Кампос

Альваро де Кампос был одним из различных гетеронимов поэта Фернандо Пессоа, широко известных своим мощным и яростным стилем письма. По словам его автора, это alter ego родился в Тавире, Португалия, изучал машиностроение и, наконец, получил высшее образование в области судостроения в Глазго. После путешествия по Ирландии Кампос отплыл на Восток и написал свою поэму «Опиарио» в Суэцком канале «на борту». Он работал в «Барроу-он-Фернесс » (sic ) (о котором Пессоа написал стихотворение) и Ньюкасл-он-Тайн (1922). Безработный, Кампос вернулся в Лиссабон в 1926 году (он написал тогда стихотворение «Возвращение в Лиссабон»), где и жил с тех пор. Он родился в октябре 1890 года, но Пессоа не положил конец жизни Кампоса, поэтому он пережил бы своего автора, умершего в ноябре 1935 года. Работы Кампоса можно разделить на три фазы: декадентская фаза, футуристическая фаза и декадентская (грустная) фаза. В качестве мастеров он выбрал Уитмена и Маринетти, демонстрируя некоторое сходство с их произведениями, в основном во второй фазе: гимны, подобные «Ode Triunfal», «Ode Marítima» и «Ultimatum», восхваляющие мощь растущих технологий,  мощь машин, темную сторону индустриальной цивилизации и загадочную любовь к машинам. Первая фаза (отмеченная стихотворением Опиарио) разделяла часть своего пессимизма с другом Пессоа Марио де Са-Карнейро, одним из его сотрудников в журнале Orpheu. На последнем этапе Пессоа сбрасывает маску и через Кампос показывает всю пустоту и ностальгию, которые росли в его последние годы жизни. На последнем этапе своей карьеры Кампос написал стихи «Возвращение в Лиссабон» и знаменитый «Табачный магазин».


ОДА НОЧИ

Приходи Ночь, древняя и неизменная,
Королева Ночь, что рождена свергнутой,
Ночь, подобная внутри тишине, Ночь
С блестками падающих звезд
На твоем платье, вышитом Бесконечностью.
Приходи смутно,
Приходи легко,
Приходи одна, торжественно, с руками опущенными
Вдоль тела, приходи
И приноси горы дальние к подножию ближних деревьев,
Укрой в твоем поле все поля, что вижу,
Сделай из горы громаду только из твоего тела,
Сгладь все различия, что я вижу вдали,
Все дороги, что к ней ведут,
Все различные деревья, что издали ее делают темно-зеленой,
Все белые дома с дымом среди деревьев,
И оставь только один огонек и еще один,
В нечеткой и смутной дали
На расстоянии, что невозможно пройти.
Наша Госпожа
Невозможных вещей, которые мы ищем напрасно,
Желаний, что приходят к нам
В сумерки через окно.
Замыслов, которые нас творят
На больших террасах космополитических отелей,
В такт европейской музыке и голосам ближним и дальним,
Которые болят в нас от осознания, что мы никогда их не воплотим.
Приди и укрой нас,
Приди и приласкай нас,
Поцелуй тихо в лоб.
Так легко в лоб, чтобы мы не узнали, что нас целуют,
Лишь по различию в душе
И по смутному плачу, выходящему мелодично
Из древнего в нас,
Где кроется корень этих дивных деревьев,
Чьи плоды – это мечты, которые мы пестуем и любим,
Зная их вне места, связанного с жизнью.

Приходи, торжественная,
Торжественная и полная
Смутного желания плакать,
Возможно, от того, что душа большая, а жизнь маленькая
И все жесты неспособно выразить тело,
Нам доступно лишь то, чего мы можем коснуться рукой
И видим лишь насколько хватает взгляда.
Приходи скорбная,
Скорбящая мать Тоски всех Кротких,
Turris-Eburnea* Печалей всех Презираемых,
Прохладная рука на пылающей голове смиренных,
Вкус воды на сухих губах уставших,
Приходи из самой глубины,
Из бледного горизонта.
Приходи и оторви меня
От земли тоски и бесполезности,
Где я пребываю.
Оторви меня от земли, забытую маргаритку,
Лепесток за лепестком прочти во мне не знаю какую судьбу,
Обрывая лепестки для твоего удовольствия,
Для твоего удовольствия тихого и прохладного.
Один лепесток от меня отправь на Север,
Где находятся нынешние города, которые я так полюбил;
Другой мой лепесток отправь к Югу,
Где находятся моря, открытые Мореплавателями;
Другой лепесток от меня отправь на Запад,
Где страстно пылает все то, что, возможно, станет нашим Будущим
И то, что я, не осознавая, обожаю;
И другой, и другие, и остаток меня
Забрось на Восток,
На Восток, откуда приходит все, день и вера,
На Восток помпезный, фанатичный и горячий,
На Восток изобильный, который я никогда не увижу,
На Восток буддийский, брахманский, синтоистский,
На Восток всего того, что мы не имеем.
И все, чем мы являемся,
На Восток, где, кто знает, Христос, возможно,
Все еще жив по сей день,
Где Бог, возможно, существует на самом деле, говоря все…

Приходи по морям,
По огромным морям,
По морям без горизонтов четких,
Приди и подай руку хищнику
И успокой его таинственно,
О, гипнотическая укротительница того, чему нет покоя,
Приходи осторожная,
Приходи материнская,
Древняя утешительница, что садилась
У изголовья богов уже утраченных вер,
Которая видела рождение Иеговы и Юпитера
И улыбалась, потому что все фальшиво и напрасно.

Приходи, Ночь тихая и статичная,
Приходи завернуть в ночь твоим белым покрывалом
Мое сердце,
Безмятежно, как легкий вечерний бриз.
Спокойно, как ласкающий материнский жест.
Со звездами, сияющими в твоих руках
И луной, маской таинственной, на твоем лице,
Все сны звучат по-другому,
Когда ты приходишь,
Когда ты входишь – стихают все голоса.
Никто не видит, как ты входишь.
Никто не знает, когда ты вошла.
Но только вдруг становится заметно,
Что все теряет очертания и цвета,
Что в высоком небе, еще светло-синем
Уже растет блестящий и белый круг
Или просто новый свет, что приходит.
Луна начинает становится реальной.

Перевод – Роза Лермонтова